Настоящая рецензия сопровождается скриншотами из Наруто (из архива художницы в Instagram). Александра любит данное аниме, и в сопроводительном тексте Евгения Кузьмичёва (другого со-основателя пространства Стыд; на выставке он заявлен как исследователь), который встречает зрителя на входе, заложены отсылки на некоторые эпизоды:

раны от кабаньих клыков на коре укажут путь, по которому не стоит идти.
животные могут вредить природе не хуже нефти. паутина на костях деревьев отбрасывает белые тени. мёртвый лес становится призрачным.

Название выставки — лес паутины. Представленные в ANNA NOVA работы художницы оставлены безымянными. Сама Гарт понимает выставку как тотальную инсталляцию, в которую попадает каждый зритель.

После прочтения вводного текста непременно упираешься в пустой угол — найденное у одного из домов на Обводном канале металлическое крепление. Художница переносит его в пространство галереи, наделяя данный объект новой функцией загона. Кое-где она проходится по нему чёрной краской, капли которой можно заметить на полу. Следует отметить, что на входе посетителя непременно попросят надеть бахилы — следы здесь оставляет только художник.

В соседнем зале представлены работы, выполненные на свитке рисовой бумаги. На первый взгляд материал похож на кальку. Но он непрозрачен, рисунок графитом не просвечивает сквозь него.

На свитке изображены пейзажи, исполненные бесчисленным количеством штрихов-паутинок. Исходя из характера линий, кажется, что металлический угол первого зала вышел из плоскости представленных листов.

В условиях мастерской невозможно развернуть весь рулон бумаги, поэтому нанесение рисунка происходит в несколько этапов. Свидетельством этого служит характер линий, который можно принять за излюбленную технику сюрреалиста Макса Эрнста, фроттаж. В случае фроттажа на поверхность рисунка переносится фактура материала, который находится под бумагой. Линии неоднородны и сохраняют память о подложке.

На втором этаже зрителя встречает серия лайтбоксов, которые воспроизводят пение птиц и журчание воды. Гарт устраивает жизнь после жизни картинам-ночникам, некогда изображающим водопады. В интернет-магазине WILDBERRIES они помещены в раздел Очаровашки со следующим описанием:

В дневное время картина поможет украсить интерьер Вашей квартиры, дачи или офиса. У картин есть световая подсветка с имитацией движения воды. По желанию можно включить/отключить звуки природы и пения птиц. В ночное время картину можно использовать в качестве ночника.

Гарт берёт кисть и закрашивает золочёную раму чёрным, замещает цветное изображение водопада своей графикой, оставляя лайтбоксы единственным источником света в полутёмном коридоре. Весной прошлого года подобный лайтбокс можно было увидеть в проекте Петра Белого Печать Люды — HOMO DUPLEX. Тогда журчание водопада доносилось из угла ванной комнаты в покинутой квартире на улице Рубинштейна.

Точкой кульминации в тотальной инсталляции Гарт стал последний зал второго этажа.

Нет, экстравагантной штанги не предвидится. Впереди — лес металлических труб, по периметру окружённых чёрным свитком пергамина.

Пергамин — это кровельный картон, пропитанный нефтяным битумом. «Мне нравится нефть, она из мёртвых животных, мне нравятся мёртвые животные», — утверждает художница, отправляясь за рулоном пергамина в строительный магазин. Поскольку материал отторгает жидкость, рисунок наносится графитом. Линии еле уловимы — и для объектива, и для глаза зрителя. Переливы серого на чёрном нельзя захватить и обозреть в одном моменте. Присмотревшись к ржавым металлическим трубам (которые образуют условный лес), в графитовых паутинах матового пергамина начинают просматриваться рыжеватые переливы. Сами столбы при этом встраиваются в общую панораму свитка.

Осматриваясь в поисках видимого-невидимого, можно заметить белую проводку удлинителей, которую художница подкрасила чёрным. В пространстве галереи нет места лишним деталям, оно максимально обезличено. В одном из углов расположена дореволюционная печь, на которую не принято обращать внимания — не разрушать же её в угоду безупречности white cube. Но после работы с пространством, которую проделала Гарт, начинаешь обращать внимание на всё, что обычно не попадает в поле зрения. Поднимаешь голову и упираешься в незнакомый потолок.

Теперь заметно, что печь венчает женская голова. После проекта художника Владимира Абиха, который помещал маскароны со своим лицом на фасады зданий, задаёшься вопросом — не Гарт ли её оставила? Кто-то отметит портретное сходство — why not?

Многие знают Александру Гарт как художника-графика. Кто-то начинает свою коллекцию современного искусства с её печатной графики. Петербургский коллекционер Сергей Лимонов не мелочился и выкупил проект Гарт Провал (2020-21), который выставлялся в Стыде и был номинирован на Премию Курёхина. Свои графические работы Гарт иногда рассматривает как эскизы будущих инсталляций.

Лес паутины — это выход на новый уровень, где инсталляция становится тотальной. Можно назвать это выставкой, но нужно понимать, что она состоит из безымянных произведений, многие их которых Гарт так или иначе уже показывала в иных контекстах.

Будет уместно рассматривать данную выставку как знакомство зрителя с новым художником галереи. Свою ознакомительную функцию она безусловно выполняет. Этому способствует дополнительная программа (пластические медиации и встреча ридинг-клуба), которую разработали сотрудники галереи. А зритель, знакомый с творчеством Гарт, лишний раз убедится в её умении осваивать пространство. Не каждый художник ANNA NOVA может этим похвастаться.

Автор: Анастасия Бырдина